Гибралтар, в течение почти 300 лет являющийся источником напряженности между Лондоном и Мадридом, отошел к Великобритании на основании статьи Х Утрехтского мира, зафиксировавшего 13 июля 1713 года результаты Войны за испанское наследство. В 1721 году территория получила статус колонии, который был подтвержден в 1728 году и сохраняется по настоящий момент. В период Второй мировой войны Гибралтар наряду с Мальтой стал одним из наиболее важных стратегических пунктов, обеспечивавших сохранение британского присутствия на Средиземном море.
Стратегическая важность города-крепости и его значительная уязвимость диктовали необходимость повышенного внимания к безопасности колонии в контрразведывательном отношении. Расположенная в ней точка МИ-5 являлась крупнейшей во всем Соединенном Королевстве за пределами Британских островов, однако перед лицом нараставшей германо-итальянской угрозы этого было явно недостаточно. Деятельность контрразведки в Гибралтаре особенно затрудняло отсутствие там сотрудников Особого отдела Скотланд-Ярда, ввиду чего в начале 1939 года в преддверии войны было принято решение подкрепить оперативную работу силовым подразделением. Первый представитель МИ-5 капитан Эйри организовал Гибралтарскую полицию безопасности (ГСП) численностью в 12 человек, набранных из местных жителей. Деятельность нового правоохранительного органа с самого начала вызвала ревнивое отношение со стороны традиционной полиции, трения с ней и взаимную подозрительность. Однако элитарность ГСП не означала легких условий работы ее сотрудников, поскольку в их функции входил надзор над доками, торговым портом, аэродромом и границей с Испанией, а также отслеживание перемещений через нее. Для 12 человек практически осуществлять это было весьма затруднительно. К западу от Гибралтара располагалась цепочка вилл на побережье, прозванная "шпионским рядом" из-за постоянно проводившегося оттуда визуального наблюдения за территорией колонии. Британцам было известно, например, что абвер облюбовал там отель "Рейна Кристи" и виллы "Леон", "Исабель", "Луис" и "Хаус Келлер". Немало проблем создавала близость испанской Ла-Линеа, 6 тысяч человек из числа населения которой работали в Гибралтаре и ежедневно пересекали сухопутную границу в обоих направлениях. К этому следовало добавить также пассажиров, прибывающих и убывающих морским и воздушным путем. Фактически колония, несмотря на продолжавшееся сообщение через испанскую границу, представляла собой осажденную крепость, которой разведывательно-диверсионные действия противника угрожали не меньше, чем вторжение его войск. Гибралтар находился в окружении почти враждебной Испании, в связи с чем в нем на двух верхних этажах здания управления полиции ("Айриш Таун") была развернута точка МИ-6. В 1942 году ее возглавил происходящий из известной в истории Великобритании семьи Джон Кодрингтон ("Фишпаст", 5110), внук бывшего губернатора колонии. Ранее он являлся офицером параллельной сети СИС "Z" и действовал в Бордо, после ликвидации немцами "свободной зоны" возвратился в Лондон, а затем был направлен резидентом в Гибралтар. Поскольку шансы организовать сбор информации о противнике из города-крепости были крайне невелики, "станция" была сориентирована в основном на наступательную контрразведку, для чего Кодрингтон привез с собой двух офицеров V линии: бывшего монаха капитана О'Шагара и бывшего сотрудника алмазной компании "Де Бирс" Десмонда Бристоу. Кроме них, в резидентуре работали бывший коммунист Каванах, бывший резидент в Цюрихе Ганс Вишер, секретарь сержант Мак-Нефф и два шифровальщика. В том же здании располагались точки МИ-9 под руководством прибывшего из Лиссабона в январе 1942 года Дональда Дарлинга и МИ-5 во главе с Эйри. Расположение подразделений трех спецслужб выглядит вполне логичным с точки зрения удобства в работе, зато совершенно не выдерживает критики с позиций обеспечения секретности. Судя по косвенным данным, немцы установили практически всех их офицеров, подобно тому, как они сделали это в предвоенный период в Гааге. Зато отдельно от Эйри располагались направленный в помощь ему руководитель иберийской секции отдела "В" Службы безопасности Дик Бруман-Уайт и его заместитель Томас Харрис, а также офицер по защите безопасности (ДСО) майор Х. "Тито" Медлэм, хотя его официальный статус как раз не требовал высокой степени конспирации. Кроме перечисленного, в Гибралтаре размещались подразделение разведки Адмиралтейства во главе с капитаном 2-го ранга Гренвиллом Пайк-Ноттом и точка СОЕ под руководством Гарри Морриса и Хью Квеннела.
Как уже указывалось, основной задачей всех оперативных органов в Гибралтаре являлось ведение наступательной и оборонительной контрразведки, но по объективным причинам им приходилось ограничиваться в основном последней. Само положение города не позволяло организовать эффективную систему дезинформации, подобную созданной в метрополии. Если на Британских островах было вполне реально эффективно закрыть побережье и границу с Ирландией, оставляя немцам возможность контролировать работу своей агентуры исключительно через эфир и с помощью воздушной разведки, то обстановка в Гибралтаре была совершенно иной. Его территория прекрасно просматривалась с испанского берега, и любая дезинформация, например, о времени выхода конвоя, была бы мгновенно разоблачена. Поэтому прибывший в колонию Медлэм решил безотлагательно активизировать оборонительную контрразведку и в качестве первого шага немедленно организовал регистрацию всех прибывающих на территорию колонии испанцев в особой картотеке. Эту работу выполняли 40 временно переданных в его распоряжение сотрудников полиции. Далее ДСО перехватил инициативу у Эйри и пополнил штат ГСП, а также разделил ее на три секции, каждая из которых отвечала за свое направление:
- порт и прибывающие морским путем;
- аэропорт и прибывающие воздушным путем;
- безопасность в городе и полицейские функции.
Оперативная обстановка в Гибралтаре имела ряд специфических особенностей, одной из которых являлось почти полное отсутствие гражданского населения. Еще в январе 1940 года жители были либо призваны в вооруженные силы, либо эвакуированы в Великобританию, на Ямайку и Мадейру. Это позволило ввести в колонии более жесткие, чем обычно, полицейские меры. Не позднее, чем за 24 часа до отхода судов все члены их экипажей должны были находиться на борту, а в период нахождения в городе с ними запрещалось вести беседы не только о предстоящем рейсе, но и на иные темы. Особенно огорчала моряков невозможность пообщаться с работавшими в барах женщинами, которым предписывалось обслуживать их молча, за исключением непосредственно относящихся к заказу вопросов. Возмущение экипажей периодически приводило к появлению письменных протестов, не имевших, однако, развития. Гибралтарские контрразведчики сами чувствовали себя в связи с этим весьма неловко и иронизировали, что защищают не только безопасность, но и мораль колонии. Еще одним специфическим элементом оперативной обстановки в Гибралтаре являлась значительная опасность со стороны подводно-диверсионных средств противника. В частности, несмотря на все предосторожности, 30 октября 1940 года итальянские боевые пловцы попытались атаковать стоявший в гавани линейный корабль "Бархэм". Необходимость обеспечить эффективное противодействие подводно-диверсионным силам и средствам заставило НИД, СОЕ и МИ-5 совместно организовать центр по подготовке легководолазов. Обеспечением безопасности торговых судов занималась также сформированная в городе группа Полевой безопасности в количестве 20 человек, производившая их осмотр на предмет обнаружения контрабанды и магнитных мин.
* * *
Продолжение - в полной версии текста.
|
