Радиоразведка во всех своих звеньях стала наиболее важным и результативным источником информации для военного и военно-морского командования и высшего политического руководства Соединенных Штатов, а в ряде случаев оказалась способной решить и контрразведывательные задачи, причем более эффективно, чем этого можно было достичь оперативными методами. Радиоразведывательные органы армии и флота продуктивно взаимодействовали между собой и достаточно часто перекрывали друг друга, а также совместно работали над вскрытием дипломатической переписки противника. С момента вступления страны во Вторую мировую войну все существовавшие до этого юридические препятствия к осуществлению перехвата отпали, то есть исчезла главная предвоенная проблема радиоразведки. Весьма эффективно осуществлялось и взаимодействие американских и британских криптоаналитиков, установивших четкие разграничения своих сфер ответственности. В первую очередь они были обусловлены техническими причинами, то есть невозможностью осуществления эффективного перехвата европейского радиообмена противника в Европе с территории США. Поэтому британские радиоразведчики естественным образом специализировались по германским и итальянским кодам и шифрам, а их американские коллеги сосредоточились на японцах.
На начальном этапе войны армейские радиоразведывательные органы практически не входили в соприкосновение с противником и играли явно вспомогательную роль, если не считать выполняемых ими задач по перехвату и дешифровке японской дипломатической переписке. В этот период они были представлены Службой радиоразведки (СИС) организационно входившей в состав войск связи. Как ни странно, при постоянном возрастания важности этого рода войск роль СИС столь же постоянно падала по отношению к своей вышестоящей организации. Это создавало несколько странное положение и служило причиной многих служебных и психологических проблем у занятых радиоразведкой и криптоаналитической работой военнослужащих.
Начальником СИС являлся подполковник Рекс У. Минклер, а его гражданским заместителем - Уильям Ф. Фридман. Структура службы была достаточно простой:
- Секция "А" (административная);
- Секция "В" (криптоаналитическая);
- Секция "С" (криптографическая);
- Секция "D" (лаборатория);
- 2-я рота связи;
- школа радиоразведчиков.
Дислоцировавшаяся в Монмауте 2-я рота связи была неотъемлемой частью центрального аппарата армейской радиоразведки и обеспечивала подготовку кадров. СИС располагала рядом постов перехвата:
- № 1 - Форт Хэнкон, Нью-Джерси;
- № 2 - Сан-Франциско;
- № 3 - Форт Сэм Хьюстон, Техас;
- № 4 - Корозал, Зона Панамского канала;
- № 5 - Форт Шефтер, Гавайи;
- № 6 - Форт Мак-Кинли, Филиппины;
- № 7 - Форт Хант, Вирджиния.
В декабре 1941 года Служба радиоразведки располагала в Вашингтоне штатом из 44 офицеров, 28 рядовых и 109 гражданских сотрудников, а в других частях страны - еще 1 офицером и 149 рядовыми, всего 331 человек. В боевых условиях этого было совершенно недостаточно, поскольку к началу 1942 года потребность СИС в специалистах составляла около 460 человек. Сразу после вступления США в войну на службу были возвращены все резервисты, при этом СИС пополнилась 43 офицерами и рядовыми, что лишь отчасти компенсировало нехватку личного состава. Проблемы с подбором кадров оказались весьма острыми из-за предъявлявшихся к кандидатам высоких требований как по специальности, так и с точки зрения безопасности. На службу в радиоразведку зачислялись исключительно граждане США, желательно уроженцы страны, не имеющие близких связей с иностранцами ни внутри Соединенных Штатов, ни и за их пределами, не вызывающие сомнений в своей надежности и лояльности и не имеющие кризисных финансовых проблем. Считалось, что соответствие персонала СИС перечисленным требованиям позволит уменьшить его уязвимость для возможных вербовок вражескими спецслужбами. Постепенное увеличение штата и расширение функций службы в первой половине 1942 года привело к созданию двух новых секций центрального аппарата радиоразведки: "Е" (связь со штабом армии и штабами частей и соединений) и "F" (техническая, ведавшая исследованием и разработкой всех видов оборудования). Постоянным источником беспокойства и проблем в радиоразведке являлась прозаическая нехватка помещений, постепенно переросшая из стадии неудобства в стадию лимитирующего фактора. По этой причине летом 1942 года для совместного размещения СИС и 2-й роты связи под Вашингтоном был куплен участок земли в 58 акров. Радиоразведчики перебазировались туда 24 августа того же года.
Организационные проблемы не отвлекали радиоразведчиков от прямых обязанностей, но их сил и средств не хватало на все. В 1942 году руководство американской разведки еще мало интересовалось невоенными направлениями европейского радиообмена, а со следующего года, после вхождение в боевое соприкосновение с японскими сухопутными войсками СИС вообще была полностью поглощена работой по военным перехватам. Пользуясь этим, в середине 1942 года ПШКШ/ШКПС попыталась монополизировать работу по европейскому дипломатическому и коммерческому радиообмену и оставить на долю американцев только японские перехваты. Этому категорически воспротивились ВМС США. Возникшие трения между союзниками следовало урегулировать, и с этой целью в апреле 1943 года были созваны два параллельных совместных совещания Штаб-квартиры правительственной связи (ШКПС) и Службы военной разведки (МИС) в Лондоне и в Вашингтоне. В столице Соединенных Штатов председательствовал начальник Особого сектора генерал-майор Картер В. Кларк, принимавший у себя капитана 2-го ранга Эдуарда Трэйвиса и его заместителя Эдуарда Хастингса. В Лондон, как уже указывалось, отправился Альфред Мак-Кормак с Уильямом Фридманом и полковником Телфордом Тэйлором. Их принимал Элистер Деннистон в Блечли-Парке и на Беркли-стрит. 17 мая 1943 года армия США согласилась на ограничение работы своей радиоразведки военными японскими шифрами и кодами, а дипломатическое и коммерческое направление все же сумели перехватить британцы. Все вместе обязались передавать информацию командующим на ТВД, а для взаимного обмена информацией создавались специальные миссии связи. В итоге, как уже указывалось, Тэйлор остался в Лондоне и получил полное право доступа к любым материалам Блечли-Парка и Беркли-Стрит по собственному усмотрению. В реальности он практически не занимался военным направлением, поскольку из-за обилия материала опасался погрязнуть в нем и всецело полагался на союзников. Его основные интересы лежали в области дипломатической переписки, но британцы, охотно делившиеся военными секретами общих противников, в этой сфере не проявляли подобного энтузиазма. Тэйлор не знал, однако догадывался, что Форин офис распорядился изымать из доступных ему материалов слишком деликатные сообщения. Дела обстояли именно так, но доказать это было невозможно.
* * *
Продолжение - в полной версии текста.
|
